И снова весна в черневой тайге…

Последний месяц весны — время, когда Салаирская тайга —  это не про клещей и опасности встречи с хищниками, а про неуловимую красоту  весеннего цветения, которую хочется запечатлеть в сердце.

Нет, клещи есть, но так мало, что в бытность хождений по тульским лесам и полям встречала примерно аналогичное количество. Но я отношу себя к везунчикам, которые чувствуют, когда и где по ним ползут эти не самые приятные членистоногие, и умеют обходить самые злачные на  восьминогих звериные тропки (особенно лосиные:) и высокие сухие стебли прошлогодних трав. Правильная же одежда и Рефтамид помогают концентрироваться не на ежесекундном осматривании, а на прогулке и чудесах вокруг.

Медведи тут тоже есть, куда без них: следы можно найти прямо на грунтовых дорогах рядом со следами шин. Вон прошел зверь покрупнее, а вот и следы медвежонка. А то и на дереве можно увидеть следы маленьких коготков, взбирающиеся все выше и выше. Стоит ли бояться? Что ж, есть такая присказка: «Волков бояться — в лес не ходить». Так что каждый выбирает сам, заходить ли в лес и какие меры предосторожности принимать.

Более искушенный натуралист порадуется и птичьему разнообразию: в течение дня, вечера и ночи каких только пернатых не услышишь. Тут и звонкие песни дроздов, и весьма специфические звуки облетающих свою территорию вальдшнепов, и свистковые  — рябчиков, выбивают дробь неугомонные дятлы, а вот в ночи ухает неясыть в пихтаче за рекой. Звуки обволакивают тебя, не отпуская ни на секунду. Особенно громко поет дивный хор в сумерках перед рассветом и на закате.

Но главное чудо черни, которое может увидеть любой зрячий, а незрячий  потрогать и обонять — это скоротечное весеннее цветение эфемероидов. Или, как обычно мы их называем, первоцветов. Начинают выступление стройные кандыки и хрупкие ветреницы, затем к их дуэту присоединяются пышные хохлатки и медуницы. Под пологом леса и на открытых лугах вспыхивают яркие пятна розово-лилового, белого, желтого и синего цветов в самых разных  их сочетаниях. Иногда посреди, казалось бы, и так уже пышного цветочного ковра собираются целые «клумбы». Упоительно красиво! Глядя на это буйство красок, невольно задерживаешь дыхание и сердце замирает в восхищении.

В прошлом году я попала в эти места в период, когда кандыки сибирские уже отцветали и не успела в полной мере насладиться их изяществом. Виной тому был по-летнему жаркий апрель. Эта же весна подарила возможность вдоволь насладиться в том числе и их сольным концертом. Потому и начну показывать снимки цветов именно с фотографии розово-малиново-лиловых красавцев. Вообще эритрониумы здесь богаты на оттенки: можно встретить почти чисто белые и нежно розовые экземпляры, но наиболее многочисленны более яркие пурпурные цветки, а также немало и темно-окрашенных бордовых, иные и вовсе почти свекольных тонов. Ботаническую и кулинарную справку про кандыки приводить тут не буду, с этим вы и сами прекрасно разберетесь:)   

Стоит только значительной массе снежной подушки растаять, как эти смелые товарищи пробиваются к свету и раскрывают свои нарядные цветы. По длине их ножек можно составить представление о толщине снега, когда они только пробились через него.

А вот и другой неизмеримо нежный цветок ранней весны — ветреница алтайская. Ах, как изящно колышутся на ветру ее белоснежные цветки, такие хрупкие и полные утонченного очарования. И такие крохи тоже спешат вовсю, пронзая стремительно тающие остатки снега. Они такие милые, что невозможно не влюбиться!

А вот я набрела на «клумбу» посреди березового перелеска и, в попытке передать ее разнообразие, сменила телеобъектив на ширик 15 мм и снимала уже почти вплотную. По-моему, что-то получилось:) Эдакий цветочный водоворот.

Не могу не показать и ту сцену, на которой разыгрывается прекрасное весеннее представление — дождевой тропический сибирский лес, который ласково величают чернью, он же — черневая тайга. Могучие пихты и стройные осины в лучах планомерного снижающегося на покой светила — такая вот дремучая история с прекрасным смолистым ароматом. Придет лето, и низкорослые эфемероиды сменятся травами в рост человека, а иной раз и выше. А пока можно наблюдать красивую сказку. Но: помним про медведей. Иные стволы хранят на себе отметины их немалых когтей.

Правда, сейчас далеко не все участки леса выглядят так эталонно. Темные таежные дебри сменяются светлыми березовыми перелесками. На фоне белых стволов особенно нарядно выглядят желтые хохлатки.

Солнце клонится все ниже — пора возвращаться к разбитому на краю леса лагерю. Там уже набрались за день березовым соком подставленные еще утром емкости. После по-летнему жаркого дня наконец-то можно в полной мере утолить жажду. Дневные посетители с экскурсией по тайге давно ушли, мы в лесу одни. 

После ужина, когда солнце уже зашло, но все еще прекрасно видно в свете начинающихся сумерек, начинают раздаваться всплески. Идем смотреть, кто на болотах шалит. Главное, соблюдать тишину и осторожность. И вот перед нами открывается картина: упитанный бобр рассекает водную гладь и время от времени бьет хвостом по воде. Ловко это у него выходит и весьма громко. В перерывах между заплывами бобр выходит на берег: сей момент удалось заснять на камеру телефона. Это было очень волнительно для нас, впервые видевших этого зверя вживую, ведь он вылез из воды на расстоянии всего лишь трех метров. Мы с мужем стояли, затаив дыхание, но ветер был на нашей стороне и бобр так и не почуял двуногих и продолжил заниматься своими делами. К сожалению, как он бьет хвостом по воде заснять не успели.